Правила сближения - Страница 31

Она хоть и заставляла себя проявлять осторожность, но временами замечала, что указатель скорости переваливал за пятьдесят миль в час, которые она определила максимальными. Вот и сейчас стрелка показывала, что она слишком увлеклась. Надо сбросить газ.

Магдалин отпустила педаль в тот момент, когда ее взгляд перемещался с приборной панели на дорогу. Она увидела, что только что проехала перекресток, даже не заметив его, и неожиданно фары выхватили из темноты какой-то черный комок на дороге. Магдалин не успела даже повернуть руль. Правые колеса один за другим вздрогнули, перескочив через препятствие.

Собака! Я задавила собаку!

При этой мысли ее бросило в жар.

С визгом тормозов она остановила машину. Ремень с щелчком сработал и не позволил Магдалин удариться о рулевую колонку. Магдалин отстегнулась и открыла дверцу. Свежий ночной воздух хлынул в салон и немного отрезвил ее. Магдалин повернулась к Трикси — подруга тоже была пристегнута, но кресло откинуто, спала она крепко, и резкое торможение не разбудило ее. Магдалин вышла из машины. Дорога впереди была совершенно пустынна, а позади, там, где лежало на дороге невидимое в темноте раздавленное животное, мелькнул слабый свет фар, но похоже было, что машина свернула на перекрестке.

Бедная собака, что я наделала! — думала Магдалин, делая шаг за шагом и уже не веря, что несчастное создание могло выжить после наезда.

Как жаль, что в автошопе она не догадалась купить фонарь. Чем дальше отходила она от машины, тем сильнее дорога погружалась в мрак. Ничего было не разобрать, исчезли даже пучки травы на обочине, которые до этого видны были в слабом свете задних фонарей. Магдалин подумала, что, вероятно, прошла мимо, и решила вернуться к автомобилю, чтобы развернуть его и направить свет фар сюда. Она уже не надеялась на чудо и понимала — раз животное не издает ни звука, оно мертво.

Яркий свет вспыхнул от перекрестка и на миг ослепил ее. Магдалин услышала гул приближающейся машины, но глаза ее, испугавшись горящих фар, невольно опустились вниз. Буквально у себя под ногами она увидела размытое пятно, еле заметное в черноте асфальта, — тот самый комок, через который она переехала. По мере того как приближалась машина, комок проявлялся все отчетливее и отчетливее, а вскоре стало ясно, что это вовсе не животное, а рулон какой-то ткани, выпавший, очевидно, из проезжавшего здесь днем грузовика.

Трудно выразимое чувство облегчения взяло верх над страхом — чужая машина была уже в опасной близости. Она притормозила, но водитель, видимо, решил не останавливаться. Он на скорости объехал Магдалин, и она так и не поняла, что это был за автомобиль. Но по силуэту хоть не тот пикап со шпаной — и то слава богу. Зато не сомневалась Магдалин в другом — что ее саму было прекрасно видно.

Когда автомобиль растворился в ночи, девушка, на время совершенно ослепнув, поначалу боялась сделать хоть шаг, чтобы ненароком не пойти к обочине. Затем она повернулась к машине, чтобы хоть немного сориентироваться, но шагнула неаккуратно — споткнулась, и босоножка слетела с правой ступни. Магдалин припала к асфальту, попыталась нашарить ее, но далекие фонари «Импалы» не давали никакого света. Босоножки нигде не было.

— Черт с ними. — Она скинула вторую и босиком направилась к машине.

Садясь в кресло, Магдалин все еще думала о несуществующей собаке.

— Слава богу, что я не стала убийцей, — бормотала она, держа.

Увидев, как Трикси беспокойно шевельнулась, почувствовав сквозняк, Магдалин захлопнула дверцу.

А если бы собака была на самом деле? Если бы я ее раздавила? Наверное, я слишком устала. Скорее бы доехать до любого места, где можно заночевать! — так определила она себе ближайшую цель, заводя двигатель.

Вскоре попался указатель мотеля, и почти сразу Магдалин увидела ярко освещенную территорию небольшого туристического комплекса, возле которого стояли несколько автомобилей — грузовых и легковых. Путеводитель утверждал — здесь есть все условия для нормального ночлега. Но все, что ей было нужно сейчас, — мягкая постель. Остановив машину на парковочной площадке, Магдалин растолкала подругу.

— Где мы? — сонным голосом спросила Трикси.

— Сейчас переночуем, а завтра дальше поедем.

Трикси взглянула на часы.

— Ты все это время ехала сама? Ну ты даешь, могла бы меня разбудить.

— Да вроде все без приключений обошлось, солгала Магдалин.

Ступая голыми ступнями на прохладный асфальт, она понадеялась, что здесь следят за чистотой. Искать обувь на смену некогда — она чувствовала, что еще немного, и свалится от усталости, не дойдя до порога мотеля.

Она не сомневалась, что тетка-администратор подметила ее ошалелый взгляд, и босые ноги видела. Но ни словом, ни лицом ничего не показала и даже необходимую бюрократическую процедуру свела к минимуму, приняла оплату и вскоре ввела девушек в свободный номер. Выдала пульт от телевизора, стопку мятых модных журналов. Но Магдалин, да и Трикси тоже, было не до развлечений — едва увидев кровати, даже не соблазнившись душем, они тут же завалились спать.

Тощая и грязная собака плелась по шоссе. Почему-то прямо по осевой. Некоторые проезжавшие мимо водители притормаживали из опасения сбить животину. Собака шарахалась от них в сторону, но едва машины проезжали — с той или с другой стороны, — она упрямо возвращалась на прерывистую линию, устало перебирала лапами, шаталась от болезни и от голода. Остановилась, вслушиваясь в шум впереди. Стремительная точка приближалась сюда — огромный автомобиль казался ей всего лишь мелким пятнышком.